Лечение псориаза личный опыт

Âñåì çäðàâñòâóéòå! ß ìóæ÷èíà è ìíå 20 ëåò. Îáåùàë ÿ ðàññêàçàòü ñâîþ èñòîðèþ áîðüáû ñ òàêîé ìåðçêîé áîëåçíüþ êàê ïñîðèàç. Èçíà÷àëüíî ÿ ïëàíèðîâàë ñîçäàòü ïîñò ïîñëå òîãî, êàê óæå çàêîí÷ó ëå÷åíèå, íî îòòÿãèâàòü ïîñò åùå íà 2 ìåñÿöà ÿ, ïîæàëóé, íå áóäó, òàê ÷òî ïðóôîâ â âèäå ôîòîê ìîåãî ðåçóëüòàòà íå áóäåò. Áóäóò êàê çàêîí÷ó ëå÷åíèå (äîëå÷èâàíèå) ïñîðèàçà. Îáåùàþ, ÷òî ñî äíÿ íà äåíü íà÷íó.

Äëÿ òåõ, êòî íåäîñòàòî÷íî îñâåäîìëåí, ÷òî òàêîå ïñîðèàç, òî âûãëÿäèò îí ïðèìåðíî òàê (ó ìåíÿ íå íà ìíîãî ëó÷øå íà ãðóäè â ñàìûé ïèê ìîåé áîëåçíè):

Äàííûé íåäóã ó ìåíÿ íà÷àëñÿ â 14, â ïîëèêëèíèêå ïîñòàâèëè äèàãíîç ïñîðèàç, òóò áûë ïåðâûé óäàð ïî ìîåé äåòñêîé ïñèõèêå, èáî ìíå ñêàçàëè, ìîë ýòî íå ëå÷èòñÿ ïîëíîñòüþ è òä. Íó îê, ëàäíî. Ïÿòíà áûëè âåçäå, êðîìå ãîëîâû. Òåì íå ìåíåå ìíå ïðîïèñàëè êàêèå òî ìàçè, êîòîðûå, ôàíòàñòèêà, íå ïîìîãëè. Ñàì ÿ èç Íîâîñèáèðñêà, ó íàñ âðîäå åñòü öåíòð ïî ëå÷åíèþ ïñîðèàçà, ñàì ÿ òàì íå áûë, íî òàê ïîëó÷èëîñü, ÷òî â ÷àñòíîé êëèíèêå ìåíÿ ïðèíèìàë âðà÷ îòòóäà. Íå ìîãó ñêàçàòü, ÷òî îí ïëîõîé, âåäü åãî ëå÷åíèå ïîìîãàëî. Ïðàâäà è ñòîèëî îíî ïî 15 000 â ìåñÿö, ÷òî ïîçâîëèëî ìîèì ðîäèòåëÿì ëèøü 1 ðàç ïîïðîáîâàòü è äàëåå óäåðæèâàòü ðåçóëüòàò, ÷òîáû íå ñòàëî õóæå. Ðåìèññèÿ íå íàñòóïàëà. Èñïîëüçîâàë ÿ ìàçè Äàéâîíåêñ (1200ð) è Óíèäåðì (400ð). Óõîäèëè îíè î÷åíü áûñòðî, åäâà óñïåâàë ïîêóïàòü. Äàéâîíåêñ ðåàëüíî ïîìîãàåò, íî îí î÷åíü äîðîãîé, Óíèäåðì æå ãîðìîíàëüíûé ïðåïàðàò, òàê ÷òî òîæå íå îñîáî õîðîøèé âàðèàíò. Íî óíèäåðì ìàñòõýâ äëÿ ëþáîãî, êòî áîëååò ïñîðèàçîì, òàê êàê ìåëêèå êàïëåâèäíûå ïÿòíà îí óáèðàåò î÷åíü õîðîøî è áûñòðî, ìíå íå ðàç ïðèãîæäàëîñü.

Ïîçæå íàñòàëè ôèíàíñîâûå òðóäíîñòè ó ìîèõ ðîäèòåëåé è ïñèõîëîãè÷åñêèå ó ìåíÿ. Ëåò â 15-16 ó ìåíÿ íàñòóïèë ïðîñòî ïèê ðàçâèòèÿ ïñîðèàçà, êîãäà áûëà ïðîñòî æîïà. ß ñòåñíÿëñÿ âñåãî ñâîåãî òåëà, ïÿòíà áûëè âåçäå: íîãè, ðóêè, òóëîâèùå, ïîïà è äàæå íà êèñòÿõ ðóê è ñàìîå ñòðàøíîå – íà ãîëîâå. Ãîëîâà ïîääàåòñÿ ëå÷åíèþ î÷åíü òðóäíî, âå÷íàÿ ïåðõîòü, â øêîëå, êîãäà îäíîêëàññíèêè ýòî çàìå÷àëè ìåíÿ áðîñàëî â ïîò îò íåóäîáñòâà. Ýòà áîëåçíü ñúåäàëà ìåíÿ ïîëíîñòüþ, ëåòîì ÿ õîäèë â äæèíñàõ, íå ìîã íîñèò íîðìàëüíûå ïðè÷åñêè. Äåâóøêè? Êîìîí, êîìó íóæåí òàêîé ì÷, äåâóøêè òî ìåëêèå åùå. Òîãäà ÿ âïåðâûå ïîíÿë, ÷òî òàêîå äåïðåññèÿ, ÷òî òàêîå àïàòèÿ è îäèíî÷åñòâî. Áûëî ðåàëüíî î÷åíü ñòðåìíî, íî çàòî ÿ íà÷àë î÷åíü è î÷åíü ìíîãî ÷èòàòü, ÷òî êàê ìíå êàæåòñÿ ìíå è ïîìîãëî íå óáèòüñÿ îá ñòåíó, ìîëîäîé æå.

Âîò ôîòî òîãî, ÷òî ñåé÷àñ íà ìíå èìååòñÿ. Êðàñíûì âûäåëåíû èçíà÷àëüíûå ðàçìåðû. Ýòî ñàìûå ñåðüåçíûå ìîè ïÿòíà. Îíè âñå ðàñ÷åñàíû, èáî ÷åøóòñÿ.  äåéñòâèòåëüíîñòè âñå åùå ëó÷øå, ÷åì íà ôîòî. Åñëè íå ÷åñàòü, òî èõ íå âèäíî.

Ëå÷åíèå ÿ ïåðåïðîáîâàë ìíîãîå: ñîëÿðèé, ñîëåíàÿ âîäà, ñîëíöå, ðàçëè÷íûå âèäû ìàçåé, òàáëåòîê (â îñíîâíîì àíòèáèîòèêè) è òä. Îò òàáëåòîê ñòàëè âîçíèêàòü ïðîáëåìû ñ æåëóäêîì, êîòîðûå ëèøü ãîä íàçàä ïðîøëè.  îáùåì, ìîé âàì ñîâåò, íå ïåéòå òàáëåòîê îò ïñîðèàçà, âñå ýòî áðåä. À ñòðåïòîêîêêîâàÿ èíôåêöèÿ, õàðàêòåðíàÿ äëÿ ïñîðèàçà, âîçìîæíî, áóäåò ñ âàìè âñåãäà. Òàáëåòêè äàâàëè ëèøü âðåìåííûé ýôôåêò.

Íî òåïåðü òî, çà÷åì ÿ âñå ýòî ïèøó. Ãîäà 2 íàçàä íàøåë ñðåäñòâî, êîòîðîå íó âîîáùå íå âûçûâàëî äîâåðèÿ, íî ÿ áûë ãîòîâ íà ëþáûå ìåòîäû, äà è ñòîèëî îíî íå ìíîãî. Íà ñåãîäíÿ 1 êóðñ â 1 ìåñÿö ñòîèò 4000 ðóáëåé ìàêñèìóì, òî åñòü ñêîðåå âñåãî ó âàñ åùå îñòàíåòñÿ. Êóðñ ñîñòîèò èç ìàçè-ãðÿçè Àíòèïñîð (ñåé÷àñ åñòü ñ ïîâûøåííîé êîíöåíòðàöèåé, îíà äîðîæå ÷óòêà, ÿ æå áðàë îáû÷íóþ), êàêîé òî ôèãíè, êîòîðóþ íóæíî êóøàòü – Ðåêèöåí-ÐÄ è òðàâ äëÿ âàíí. Åñòü åùå ôèòî-÷àé, ÿ åãî áðàë, íî íå ïèë, îòñòîé ïîëíåéøèé, òàê ÷òî åñëè ðåøèòåñü, òî +200ð ê áþäæåòó è ïîÿâèëèñü òàáëåòêè, íå çíàþ, ÷òî ýòî, îáõîäèëñÿ áåç íèõ. Îñíîâíîé ýôôåêò îêàçûâàåò ìàçü, âñå îñòàëüíîå – ñîïóòñòâóþùåå. Ìàçàòüñÿ íóæíî 3-4 äíÿ ÷åðåç 2 â òå÷åíèå ìåñÿöà èëè äî äîñòèæåíèÿ ðåçóëüòàòà, åñëè ñîïóòñòâóþùèå âåùè çàêîí÷àòñÿ – íè÷åãî ñòðàøíîãî, ïðîöåññ èñöåëåíèÿ òî óæå çàïóùåí. Ïî ôàêòó ÿ ëå÷èëñÿ äâàæäû. È òóò ñàìîå èíòåðåñíîå. Ïåðâûé ðàç ìåíÿ õâàòèëî äíåé íà 20, à äàëåå çàáðîñèë. Îáúÿñíÿþ ïî÷åìó. Ñïóñòÿ íåäåëþ – ýôôåêòà íîëü. Ñïóñòÿ 2 íåäåëè – ïÿòíà ñòàëè êðàñíåòü è íà ñåðåäèíå 3 íåäåëè îíè áûëè î÷åíü êðàñíûìè è áûëî îùóùåíèå, ÷òî ñòàíîâèòñÿ õóæå. Ê êîíöó 3 íåäåëè ñòàëè ïîÿâëÿòüñÿ óëó÷øåíèÿ, êðàñíîòà íà÷àëà ñõîäèòü, íî ìåíÿ ýòîò èñõîä íå óñòðîèë, è ÿ çàáðîñèë, îïÿòü ðàññòðîèâøèñü, ÷òî ðåçóëüòàòà íåò. Íî äàëüøå áûë ïðîñòî øîê äëÿ ìåíÿ. Ñïóñòÿ 2 íåäåëè ïðîøëî 80% âñåõ ïÿòåí, à èõ áûëî îîî÷åíü ìíîãî. Îñòàëèñü òîëüêî íà ñàìûå áîëüøèå è òî, îíè óìåíüøèëèñü â ïîëîâèíó òî÷íî. ×òî ñàìîå èíòåðåñíîå, ÷òî â òå÷åíèå ïîñëåäóþùåãî ãîäà áåç ëå÷åíèÿ (ÿ ïðîõîäèë êîìèññèþ â âîåíêîìàòå, ñ ïñîðèàçîì íå áåðóò, èçëå÷èâàòü åãî ïîëíîñòüþ íå âàðèàíò áûë) óõóäøåíèé íå áûëî. Íåäîëå÷åíûå ïÿòíà âåðíóëè ñâîé âíåøíèé âèä, íî èõ áûëî íàñòîëüêî ìàëî, ÷òî òû ñàì íà íèõ íå îáðàùàåøü âíèìàíèÿ, íå òî, ÷òî äðóãèå. Âíóòðè ÿ ñòàë ñîâåðøåííî äðóãèì ÷åëîâåêîì.  äàëüíåéøåì áûëà ïîïûòêà 2 ëå÷åíèÿ, òàì ÿ ïîáîÿëñÿ âñå èçëå÷èâàòü ïîëíîñòüþ, 4 ìåñÿöà äî êîìèññèè, òàê ÷òî ïîìàçàëñÿ 2 íåäåëè. Óøëà åùå ïîëîâèíà òîãî, ÷òî îñòàâàëîñü. Áûëî ýòî 1,5 ãîäà íàçàä. Óõóäøåíèé íå áûëî, ïîÿâèëîñü åùå ïÿòåí 10 ìåëêèõ çà âåñü ïåðèîä è òî íà ñòàðûõ ìåñòàõ (íåäîëå÷èë).

Ñåé÷àñ ïÿòíà åñòü, îíè âñå ìåëêèå è ÿ ñ íèìè óæèëñÿ, îíè ìåíÿ íå áåñïîêîèëè, íèêòî èõ íå âèäåë è ìíå õîðîøî, õóæå íå ñòàíîâèòñÿ. Õîòÿ ÿ íå ñîáëþäàþ íèêàêèå äèåòû, íèêàêèå ïðàâèëà, íèêàêèå ñîâåòû è òä, æèâó êàê îáû÷íûé ÷åëîâåê. Ïðèâû÷êàì íå èçìåíÿë. Ñòðåïòîêîêêîâàÿ èíôåêöèÿ ïðèñóòñòâóåò, âîñïàëÿþòñÿ èíîãäà ëèìôîóçëû, íî äàæå ïðè âñåì ýòî ïñîðèàç íå ðàçâèâàåòñÿ íà íîâûõ ìåñòàõ è íà òåõ, ãäå ÿ èõ âûëå÷èë.

Íî íå âñå òàê ãëàäêî)) Ýòà ìàçü áåçóìíî âîíÿåò, îò íåå ïðÿì äèêî ïàñåò. À åùå îíà íå îòñòèðûâàåòñÿ, òî åñòü ñïàòü âìåñòå ñ ïàðòíåðîì è íîñèòü ñâåòëóþ îäåæäó íå ïîëó÷èòñÿ. Íàéäèòå ïðîñòûíü í íóæíóþ èëè ÷òî-òî â ýòîì äóõå, ñèäèòå òîëüêî â íåé. Ñïèòå íà íåíóæíîì êîìïëåêòå áåëüÿ, õîäèòå â òåìíîé îäåæäå è æåëàòåëüíî â òîì, ÷òî íå æàëêî. Íè ê ÷åìó íå ïðèêàñàéòåñü. Ñèäèòå îäíè è âîíÿéòå 2-3 ÷àñà. Ïîòîì ìîæíî âûòåðåòüñÿ òîé æå ïðîñòûíåé ÷óòêà, òîãäà îùóùåíèå ìåðçêîé ôèãíè íà òåëå íåìíîãî îòõîäèò. Îñòàëüíûå íþàíñû â èíñòðóêöèÿõ. Íî îíî òîãî ñòîèò.

Ïèñàë ïðî ãîëîâó. ß íå ñòàë ìàçàòü ãîëîâó ýòîé ìàçüþ èáî ýòî ñóùèé àä è óõîäèò ñàìîé ìàçè íà íåå î÷åíü ìíîãî. Ïñîðèàç â ãîëîâå êàê áû åñòü, íî åãî êàê áû íåò. Ìàæó åãî ëîñüîíîì Áåëîñàëèê 4 äíÿ ÷åðåç íåäåëþ. Ïñîðèàçà íåò, íî ñòîèò âàì òîëüêî ïðîïóñòèòü õîòÿ áû íåäåëþ – îí âîçâðàùàåòñÿ. Ìåíÿ äàííûé èñõîä óñòðàèâàåò ïîëíîñòüþ, äëÿ äåâóøåê ïîæàëóé åäèíñòâåííûé âûõîä.

P.S. Íå ðåêëàìà, âîîáùå íè ðàçó íå ðåêëàìà. Òåêñò, ÷åñòíî, íå ïðîâåðÿë)) Íà âñå âîïðîñû ïîñòàðàþñü îòâåòèòü, èáî õîòåë íàïèñàòü ìíîãî è ñêîðåå âñåãî íåêîòîðûå ìîìåíòû óïóñòèë. Òýãè ýêçåìà è äåðìàòèò âêëþ÷åíû, òàê êàê â îïèñàíèè ìàçè îíî ïðèñóòñòâóåò.

Знахарки, больницы вместо лагерей, жалость и ненависть к себе, поиски лечения и ремиссия. Наш автор Варя Семенова рассказывает, каково это жить и бороться с болезнью, которая заметна и неизлечима.

Первые пятна появились, когда мне было четыре года.

Диагноз «псориаз» поставили сразу — и отправили на пожизненный диспансерный учет к дерматологу. Бабушка в панике начала водить меня по монастырям, родители — возить к всевозможным бабкам и целителям. В КВД мне назначали длительные (и иногда весьма болезненные) курсы уколов, после которых надолго оставались синяки. Мазали жирными мазями, которые портили всю одежду и ещё пахли протухшим крабовым салатом — детям можно применять ограниченный список лекарств, многие препараты для лечения псориаза не рекомендованы до совершеннолетия.

Я была несильно против поездок по целителям. У одной из них можно было поиграть в Гарри Поттера на плейстейшн и потискать мускусную таксу. Неплохой бонус после того, как над тобой минут десять почитали заговоры с молитвами, а еще покрутили зажжённую церковную свечу и блюдце с водой. Это, кстати, популярная методика: на моей памяти ей пользовались минимум три знахарки. Думаю, не стоит говорить о том, что результат был нулевым.

Больница уже через пару лет стала ассоциироваться у меня скорее с детским лагерем, чем с принудительным лечением. Да и возможность иногда пропускать школу — огромный плюс, согласитесь. Стабильно два раза в год я ездила на море: солнце очень хорошо влияет на течение псориаза. Так что первое время я совсем не страдала.

В некотором смысле мне даже повезло — ребенку проще смириться с такими изменениями кожи, чем, например, подростку. К тому же первые несколько лет заболевание проходило в лёгкой форме — были небольшие очаги на локтях, коленях и голенях. Это не доставляло серьезных неудобств — разве что зуд под вечер и небольшие расчёсы. Их можно было принять скорее за укусы комаров, чем за дерматологическое заболевание.

Несмотря на то, что выглядела моя кожа довольно безобидно, столкновений с жестокими людьми целиком избежать не удалось.

И хоть таких ситуаций было не очень много — добрых и понимающих людей я встречала гораздо чаще — с тех пор я подсознательно отношусь к людям с некоторой настороженностью.

В первом классе в школьной раздевалке перед физкультурой я говорила: у меня просто аллергия на шоколад, чипсы и помидоры. Когда все стали немного старше и привыкли друг к другу, объяснила, что такое псориаз. И что это заболевание абсолютно неопасно. Все отнеслись к этому спокойно. Кто-то даже по-доброму шутил, что я похожа на леопарда — ближе к ремиссии дерматолог рекомендовала обводить бляшки раствором фукорцина.

В школе был всего один неприятный случай — новенькая решила назвать меня при всех заразной. Я, скорее всего, убежала бы в слезах, если бы несколько ребят не вступились за меня и не ответили ей. Ещё один раз меня не пустили на занятия в бассейне — и неважно, что у меня была справка от педиатра. Я уже стояла у края бассейна в купальнике и шапочке, но тут меня развернули и отправили домой: «Без справки из КВД нельзя». К остальным детям никаких вопросов не было.

Некоторые доброжелатели уверяли меня и мою мать, что с первой менструацией внешние проявления псориаза могут пройти. Этого, естественно, не произошло. Наоборот, добавилось еще несколько очагов заболевания, которые начали сливаться друг с другом — и это стало для меня настоящим ударом: я и так достаточно комплексовала из-за внешности. Несмотря на постоянный уход за кожей и ежегодное стационарное лечение в КВД, бывали периоды, когда псориаз покрывал тридцать процентов моего тела. В отопительный сезон ноги усеивали кровоподтёки, голова и тело были в расчёсах (мне приходилось надевать носки на руки, чтобы не чесаться во сне), а на плечи падала перхоть.

Чтобы избежать внимания, я максимально прикрывала кожу. Носила одежду с длинным рукавом, а если надевала платье или юбку, то обязательно с плотными колготками — даже если на улице было +30. Я стыдилась показывать участки тела, пораженные псориазом, и боялась реакции окружающих — одна только мысль, что на меня будут косо смотреть, вселяла ужас. Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что мои страхи были преувеличены. Вряд ли бы я стала изгоем. Но тогда по-другому думать и поступать не получалось.

Из-за этого я начала неправильно оценивать свое состояние и совершать нелогичные поступки. Краткосрочные интенсивные курсы лечения (которые никогда не приводили к полной ремиссии) и попытки лечебного голодания перемежались с компульсивным перееданием запрещенных продуктов. И истериками. Таким образом я вошла в порочный круг «обострение — лечение — срыв — обострение». Но от некоторых процедур я не отказывалась никогда: ванны с ромашкой, шалфеем или морской солью 2-3 раза в неделю, детский крем или кунжутное масло ежедневно при чрезмерной сухости кожи были моими обязательными ритуалами. Курсы антигистаминных, препаратов кальция и энтеросорбентов дважды в год тоже были моими верными спутниками на протяжении многих лет. Именно это позволяло держать псориаз в узде.

Иногда мне казалось, что чем больше я на себя намажу кремов или чем чаще буду делать лечебные ванны, тем мощнее будет эффект. И тем быстрее наступит ремиссия. Это обычный самообман. Один раз это заблуждение сыграло со мной злую шутку: лёжа в больнице, я решила усилить эффект от физиотерапии (УФ-лучи) и утром перед сеансом тайно пробралась в процедурный кабинет, чтобы намазать на кожу немного дегтярной мази. На следующее утро я проснулась с огромными ожогами обеих ног — деготь вызвал обострение чувствительности к УФ-лучам, а я за свою жадность заработала крапивницу и возвращение в стационар еще на 21 день. Благодаря этому случаю я поняла, что нет смысла торопить события. Коже нужно время, чтобы восстановиться. Поэтому я сосредоточилась не на скорости и интенсивности, а на стабильности лечения.

Тем временем я всё равно пыталась жить нормальной жизнью, а о наличии у меня псориаза знали только близкие друзья. Остальным мне было проще сказать про аллергию, чем подробно объяснять, откуда все эти красные пятна и почему они шелушатся.

В общении с парнями особых проблем не было — но нельзя сказать, что псориаз вообще никак не влиял на мои отношения с противоположным полом. Он скорее беспокоил меня, чем потенциальных бойфрендов. Я боялась быть отвергнутой, а еще хуже — осмеянной. Поэтому я принимала меры предосторожности: когда понимала, что уже хорошо знакома с человеком, невзначай старалась рассказать о своей болезни и показать небольшой участок кожи с пятнами. Большинство парней не пугались. А те, кого это смущало, всё равно рано или поздно отсеивались. Сейчас я понимаю, что это даже к лучшему. А в какой-то момент по подростковой глупости я даже решила, что мне не нужны отношения: «Кому я нужна с такой кожей?»

Я становилась старше — и псориаз волновал меня меньше. В период выпускных экзаменов в школе я и не заметила, как он отошёл на второй план. Нет, очагов заболевания меньше не стало (объём даже увеличился из-за стресса и нехватки времени на уход за кожей), и зуд остался, и перхоть летела, и покрывать себя толстым слоем мазей по-прежнему надо было каждый день. Просто я сосредоточилась на других вещах — мне хотелось поскорее окончить школу.

С моим молодым человеком мы были знакомы достаточно давно — и сперва долгое время дружили. Он знал про псориаз и часто посещал меня в больнице, но в то время даже не представлял реальный масштаб моих проблем с кожей.

Не могу сказать, что всё с самого начала было легко и просто. Бойфренд не считал моё состояние абсолютно нормальным. Просто пытался принять это. По натуре он очень спокойный и рассудительный человек — и я старалась постепенно перенимать у него эти качества. Благодаря ему поняла: жизнь, оказывается, состоит не только из стресса и нервного напряжения. А ещё он уговорил меня отправиться к психологу. И это было одно из самых важных решений, которое я приняла.

Главной целью моей работы с психологом было снизить тревожность. На сеансах я часто плакала: вскрывались моменты, которые хотелось забыть. Процесс затянулся на год с перерывами — а не два-три месяца, как я предполагала. Параллельно я находилась в поисках подходящего наружного лечения. За много лет уже было использовано так много методов и препаратов, что на любое предложение дерматологов я отвечала: «Я это уже пробовала».

Мой шкаф ломился от обилия аптечной косметики, всевозможных масел, индийских средств и тюбиков мази с кортикостероидами, которые я никогда не использовала до конца. Некоторые из средств я применяла всего один-два раза (иногда бывали отрицательные реакции). В итоге часть этого изобилия отдавалась подругам, часть отправлялась в мусорное ведро, а всё остальное использовалось очень редко. Перепробовав все варианты, я пришла к косметическим средствам на основе солидола: три недели терпела отсутствие какого-либо эффекта (предусмотрено инструкцией), потом все же заметила некоторые улучшения. За время лечения я уничтожила две пижамы и комплект постельного белья ( мази с солидолом жирные и оставляют следы), но оно того стоило. Дополнительно я отказалась от большинства продуктов, провоцирующих псориаз (прощайте, мои любимые бакинские помидоры) и добавила препарат на основе кальципотриола.

Консультации психолога, правильная комбинация наружных средств и общая спокойная обстановка дома — я съехала от родителей — делали свое дело. Мое состояние постепенно становилось лучше. Так я дошла до ремиссии — осталось несколько дежурных бляшек — это примерно шесть процентов от всей поверхности кожи.

Оказалось, что «та самая долгожданная ремиссия» не такая, какой я себе её всю жизнь представляла. Это правда потрясающие ощущения: видеть свою кожу чистой и гладкой, не чесаться вечерами, не оставлять чешуйки на диване. Но почему-то раньше мне казалось, что это будет как в сказках Диснея, совсем другая жизнь, а в действительности я просто смогла почувствовать себя более свободно.

На самом деле, на меня повлиял сам процесс лечения, а не его результат. Я почти разобралась со своими внутренними проблемами, вышла из кокона и начала показывать себя людям такой, какая я есть (хотя, честно говоря, на то, чтобы пройтись по городу в юбке без колготок, у меня пока не хватает уверенности в себе, но я стараюсь).

Псориаз по-прежнему накладывает отпечаток на мою жизнь: мне приходится ограничивать себя в некоторых продуктах, алкоголе, спать не менее восьми часов в день, а еще тщательно выбирать косметику — она должна иметь минимум отдушек и едва заметный аромат (за это я люблю Clinique и Weleda). Ещё стоит опасаться любой травматизации кожи, даже здоровой: может спровоцировать появление новых очагов (погуглите эффект Кёбнера). Так что я стараюсь не пользоваться скрабами и пилингами. Хотя иногда грешу — и делаю скраб на лицо.

Как вы уже поняли, я не вылечилась полностью. Псориаз в принципе неизлечим — он может быть лишь загнан в ремиссию. Часть бляшек вернулась обратно, а обострения бывают стабильно два раза в год. Ко всему прочему, псориаз перешёл и на ногти — это, конечно, не очень приятно. Но я знаю, что это поправимо. Поэтому я всё так же кипячу кастрюли с ромашкой и шалфеем. Время от времени мажу кожу сульфидными грязями и заматываю руки и ноги в пищевую пленку (потрясающий аромат серы на всю квартиру). Это уже часть моего образа жизни. Вероятно, внешние проявления псориаза будут у меня ещё много лет — а возможно, и всю жизнь. Что изменилось, так это моё отношение к болезни. Псориаз по-прежнему со мной, но я его больше не боюсь.